Татьяна. Если участники не возражают, я прошу остаться в тех же ролях.
Владимир Поляк. В качестве настройки опишите, как вы себя чувствуете, начиная с Я.
Я Татьяны. Я чувствует себя очень спокойно.
Подведение итогов совместной групповой работы
Событие присоединения Крыма к России, удивительным образом совпало с датой казни последних тамплиеров. Именно в этот день, 700 лет назад, Жак де Молле проклял Папу и Филиппа. Но он так же нанёс удар и Европе. Можно конечно считать его деяние не проклятием, а провидением будущего. Мы знаем, что в Ветхом Завете, существовало проклятие до семи колен. Если жизнь рода представить как век, то мы можем увидеть, что сейчас как раз прошло семь веков, и значит, что в этот день отвалилась седьмая вековая печать. Теперь та сила, которая действовала через тамплиеров, свободна.
Двигаясь по следам нашего родового проклятья, и исследовав линию цыгане-тамплиеры-пираты, мы пришли к легенде о «Летучем Голландце». Эта легенда всплыла неслучайно перед нами. Мы все много слышали о корабле-призраке, бороздящем океаны и наводящем ужас на всех кто с ним встречался, но мало знали саму легенду.
Уничтожение Ордена тамплиеров в начале 14 века не было довершено до конца. Некоторые рыцари стали членами других орденов, стали госпитальерами, тевтонцами, а также нашли защиту у союза каменщиков. Самым удивительным в то время стало исчезновение тамплиерского флота, базирующегося в Ла-Рошели, на берегу Бискайского залива.
Цыганский след в нашем роду заставил нас более пристально посмотреть на историю появления цыган в Европе. Что за сила привела их туда?
Так в начале 80-х неформальная молодёжь переделала текст известной советской песни. И это не удивительно. Наша советская жизнь во многом отражала те проблемы, что вскрыл в своих произведениях Кафка. Можно сказать, что гений Франца Кафки намного лет предвосхитил многие вещи, и видел то готовящееся социальное бытие мира, в которое нас погрузили сильные мира сего.
Почему проблема нашего рода вскрылась с такой болью именно сейчас? Есть такое ощущение, что сейчас подошёл срок оплаты по счетам. Любое проклятье имеет свой срок действия. В сказке «Спящая красавица», молодая принцесса стала жертвой такого же родового проклятья. Она заснула на сто лет, и вместе с ней заснуло всё её окружение. Весь замок погрузился в сон и зарос терновником. Здесь принцессу можно рассматривать как некий дух Рода, а замок как дом подвергшийся проклятию. Мы помним, что в сказке проклятие наложила старая фея, которую забыли пригласить на крестины принцессы. Её приговор был суров, и он означал – смерть. Но молодая фея, которая предвосхитила эту ситуацию, смогла изменить смерть на сон. Именно она установила этот столетний срок.
После войны наш род потерял жлобинский дом. Попросту говоря, в него никто не вернулся. Моя прабабушка Христина умерла в концлагере в 1943 году. Володя и Женя погибли в самом начале войны. Бабушка Варя обосновалась в Барановичах. Другие члены рода еще раньше уехали в другие места. На земле и в домах, принадлежащем моему прадеду, поселилась какая-то еврейская семья. Никто из родни никогда больше туда не приезжал. Один раз мой отец в 1962 году проезжал мимо Жлобина на мотоцикле. Как он сказал, что когда он увидел табличку на трассе «Жлобин 22 км», его закачало и он резко затормозил. Сел на обочине, закурил. Было желание туда наведаться, но понял, что ничего там не сможет найти. И вообще на душе было как-то неуютно. В общем какая-то неведомая сила его туда не пустила.
Мужчины нашего рода идущие от прадеда Ефима, особенно первенцы, все чем-то похожи. Все ярко выраженные экстраверты, талантливые, любящие точные науки, а из гуманитарных дисциплин уважающие только музыку. Но есть еще нечто, что их объединяет, некая магия души, которая как бы надличностна, и струится не из человеческого «Я».
Мой дед Селицкий Василий Ефимович родился в кровавое воскресенье, 9 января 1905 года. Дед был очень шустрым и непоседливым ребёнком. Но это не мешало ему хорошо учиться. Окончив с отличием жлобинскую гимназию, в 1923 году он уехал в Москву и сразу поступил в два института. В конечном счете он остановил свой выбор на институте водного хозяйства, который тогда являлся частью сельскохозяйственной академии. После окончания института моему деду предлагали поступить в аспирантуру, но он отказался.
Живя в Москве я не подозревал, что моя фамилия весьма распространенная. Только оказавшись в Белоруссии я понял, что Селицкий в Белоруссии почти как Иванов в России. В Минске есть большая улица Селицкого, названная так в честь известного партизана Людвига Ивановича Селицкого. В каждом городе Белоруссии, даже маленьком, можно отыскать Селицких.
Мой род жил в городе Жлобине, что стоит на правом берегу Днепра. Жлобин до революции был маленьким городком в котором жило 4-5 тысяч жителей. Только после революции Жлобин стал городом с развитой промышленностью, третьим по значимости в Гомельской области.