Активная работа Жерарда Вагнера над рядом мотивов росписи малого купола началась только в конце 1970-х годов. Эти динамичные работы он показывал студентам и всем, кто проявлял к ним интерес, однако при его жизни они не выставлялись. Из-за разницы в тематике куполов они отличаются от его этюдов, выполненных по мотивам росписи большого купола.Эскизы мотивов Рудольфа Штайнера для большого купола могут напоминать тематикой потолочные росписи Микеланджело в Сикстинской капелле по сюжетам библейской истории сотворения мира. Мотивы малого купола являют совсем иную перспективу. В обоих куполах показана эволюция человечества, однако в малом куполе изображены посвященные прошедших, нынешней и будущих культурных эпох, т.е. скорее эзотерический аспект эволюции. Здесь сразу видна связь между отдельными мотивами, чего в большом куполе нет.
Само собой разумеется, что свод в малом куполе выступал более явно, чем в большом. Поэтому здесь изгиб свода воздействовал на восприятие сильнее и имел важное значение для соотношения северной и южной сторон (бывших зеркальным отражением друг друга). При любой серьезной попытке расписать малый купол (с учетом противоцветов) как единое целое, необходимо было учитывать это соотношение, для того чтобы достигнуть соответствующего художественного решения. Вынужденный работать на плоской поверхности, Жерард Вагнер не видел возможности разрешить вопрос в отношении росписи северной стороны в полном объеме. Его целью в идеале было бы создание одной, единой панорамной картины внутри сводчатого пространства.
Центральный мотив в восточной части малого купола — однозначная середина, точка покоя. Жерард Вагнер рисовал его независимо от других, в разнообразнейших вариациях, например, на белом фоне в такой цветовой последовательности: холодный желтый, коричневый, теплый желтый, черный, красный, синий, рисовал десятилетиями, возвращаясь к нему вновь и вновь.
То, как Жерард Вагнер подходил к этим непростым мотивам, и то, как он создавал их исходя из существа цвета, отличалось чрезвычайной дисциплиной. Каждый из них он прорисовывал один за другим в семи различных вариациях, прежде чем перейти к следующему. Студентам его работа внушала смирение и в то же время возвышала. Мог ли кто-то из них надеяться достичь подобной степени самоотдачи и творческой продуктивности? Что оставалось на долю других? А вот Мастер, казалось, слегка недоумевал по поводу таких сомнений в себе (cri de coeur). Сделанное им — лишь малая крупица, столько работы еще впереди, такой простор для дальнейших исследований!
Питер Стеббинг
Аполонические мистерии. Ок. 1952 г.
